С известной фотографии Николая Заболоцкого 1929 года на нас смотрит кто угодно: молодой учёный, педагог, студент, но только не поэт-бунтарь, как оно есть на самом деле. Впрочем, судьба, казалось, и готовила его к жизни сельского интеллигента.
Николай родился в семье агронома одного из сёл Казанской губернии, чья жена, мать будущего поэта, была учительницей. Провинциальное реальное училище, медицинское отделение Московского университета. Но уже вскоре он оказывается в Петрограде, в пединституте имени Герцена. Его и заканчивает в 1925 году.
Всё переворачивает служба в армии. Она была очень недолгой, но во многом ирреальная, параллельная обычной, жизнь в казарме оказала на Заболоцкого решающее влияние. Он и раньше, ещё во время учёбы, писал стихи, но свой, ни на кого не похожий, поэтический почерк приобрёл именно во время службы.
Столбцы
Ещё одним значительным событием в жизни Николая Заболоцкого стало знакомство с Николаем Олейниковым, Даниилом Хармсом и Александром Введенским, знаменитыми «обэриутами», вместе с которыми он публикует Декларацию 1928 года. А уже в 1929 году выходит первый поэтический сборник. «Столбцы» стали одним из самых значительных литературных скандалов тех лет, вызвали шквал критики, и обессмертили имя поэта.
«Отстранённое изображение действительности», «воспевание мещанства», или, наоборот, «сатирическое изображение мещанства». Все эти определения по отношению к стихам сборника будут верными, но недостаточными. Заболоцкий ощущал себя зачинателем художественного языка. Предыдущую силлаботонику он воспринимал, как иностранный язык, используя его лучшие достижения. Но ниспровергателей прошлого хватало во все времена. Николай Заболоцкий, при этом, прекрасно знал русскую поэзию от Ломоносова, через Державина, до Пушкина и Бенедиктова.
От Ломоносова до Зощенко
Его столбцы стали гибридом оды, баллады, и многих других жанров. Это была «чистая поэзия», но это не было искусством для искусства. Заболоцкий – мастер, в стихах которого переплетаются пародийные мотивы из творчества Ломоносова, Тютчева, Лермонтова, Бальмонта, Зощенко. Но это не весёлые пародии.
Автор смотрит на мир отстранённо, не принадлежа ему, как солдат в увольнительной. И видит многое, чего не замечает простой обыватель. Стоит привести хотя бы одну цитату. «Из всех отверстий тела /Червяки глядят несмело, /Вроде маленьких малют/Жидкость розовую пьют» («Искушение»). Мир – труп, который препарирует своими стихами Заболоцкий. Примерно так восприняли «Столбцы» многие критики.
Жизнь советского поэта
Книга появилась вовремя. Уже через несколько лет опубликовать такое было бы немыслимо. Служителей муз «повысили» до ранга госслужащих. Произошли изменения и в личной жизни. Женитьба 1930 года, через два года – рождение ребёнка.
Надо было обеспечивать семью. Уйти в подполье самовыражения без всякой надежды на читателя, или служить государству, как и положено привилегированному чиновнику? Такой вопрос пришлось решать очень многим. Заболоцкий, как и Пастернак, попробовал пойти третьим путём. Его часто публикуют в журналах, но не менее часто прорабатывают, что предполагает последующее покаяние.
Он живёт в квартире Литфонда, ездит в творческие командировки. Не опуститься до примитивного воспевания пятилеток помогает поэтическая выучка. Потом до самой смерти он будет варьировать найденный тогда псевдоклассический стиль. Его поэзия становится философичной, даже наукообразной. Другая отдушина – переводы, в том числе грузинских поэтов. Начинается и грандиозная работа над «Словом о полку Игореве», которое он переложил стихами. В 1938 году закончены «Вступление» и первая часть.
С семьей
Тюрьма
Отдельно, и много, можно говорить о поэмах Заболоцкого той поры. Одна из них: «Торжество земледелия», ставилась поэту в особую вину после ареста. Это произошло 19 марта 1938 года. Перед этим успел выйти в свет второй сборник стихов. Он так и назывался: «Вторая книга». Но она вполне могла бы оказаться и последней. Что последовало после того, как его увезли в «воронке», Николай Алексеевич коротко и жёстко рассказал в «Истории моего заключения».
Несколько суток беспрерывных допросов и избиений без сна, еды и воды, довели его до полного физического и нервного истощения. Потеряв в очередной раз сознание, он очнулся в психиатрической больнице. Это был отдых, но непродолжительный. Удостоверившись, что пациент не окончательно сошёл с ума, врачи его выписывают.
Контрреволюционер Заболоцкий
Заболоцкого «вписали» в контрреволюционную организацию писателей, главой которой работники НКВД назначили Николая Тихонова. Лившиц, Табидзе, Корнилов, даже вполне «пролетарские» Федин и Маршак. Все они фигурировали в качестве обвиняемых, которых ему называли во время допросов.
Как профессорского вида поэту удалось выжить и не подписать ни одного обвинения? Может быть, помог тот самый отстранённый взгляд на мир. Восьмого ноября приговорённого к пяти годам лагерей поэта отправляют по этапу на Дальний Восток. После многомесячного пути, когда заключенных везли при 40-градусном морозе в холодных теплушках, он вышел на твёрдую землю в Комсомольске-на-Амуре. Впоследствии, уже в Караганде, он продолжил работу над «Словом о полку Игореве». Там же её и закончил.
Возвращение
Он не оставил воспоминаний о лагерной жизни. Как не оставил дневников и черновиков своих произведений. Но всё время перерабатывал свои стихи, составляя их рукописные своды. Они и стали основой для посмертных изданий. В них входят и многие стихи, написанные после освобождения. Но многие современники отмечали, что это был уже совсем другой человек и поэт. Он пишет о героическом труде, подвиге, служении народу. Мастерство никуда не пропало, это прекрасная поэзия, но прежней дерзновенности здесь, конечно, уже нет.
Последние публикации
После возвращения в Москву, которое состоялось в 1946 году, его снова печатают в журналах. Заболоцкий вновь много переводит. В 1957 году даже едет в составе делегации в Италию. Выходят две его книги под названием «Стихотворения» (1948 и 1957 годы). Умер поэт 14 октября 1958 года. Большая часть написанного осталась в рукописях, и только спустя годы, маленькими порциями, начала доходить до читателей.
